Экономика экосистем и биоразнообразия: потенциал и перспективы стран Северной Евразии

Запомнившиеся моменты материалов освещения “Проект TEEB – экономика экосистем и биоразнообразия: перспективы участия России и других стран ННГ” (Москва, 24 февраля 2010 г.).

Экосистемные услуги в экономической политике
Академик Д.С. Павлов
ИПЭЭ им. А.Н. Северцова РАН
А.В. Зименко
Центр охраны дикой природы

Благополучие человечества зависит от предоставляемых природой экосистемных услуг, таких как стабилизация климата, очистка воды и воздуха, формирование плодородных почв и их защита от эрозии, круговорот питательных веществ, продуктивность естественных сообществ и т.д. Все эти и многие другие “дары” природы принадлежат обществу, не имея при этом очевидной стоимости и не являясь поэтому объектами рыночных отношей. Следовательно, их сокращение или потеря фактически никак не оцениваются в современных экономических моделях, даже при явной зависимости общества от качества и достаточности тех или иных экосистемных услуг.

Экосистемные функции, раньше считавшиеся неисчерпаемыми, на самом деле не беспредельны и существуют благодаря природному биологическому разнообразию, любые нарушения которого ведут к неизбежному снижению их эффективности. Усиление антропогенного давления на природу ведёт к сокращению биоразнообразия, разрушению естественных природных комплексов и деградации жизненно важных экосистемных функций. Это приносит существенный экономический ущерб и представляет реальную угрозу для жизни и здоровья людей. При сохранении современных темпов уничтожения живой природы потери экосистемных услуг могут приобрести необратимый характер.

В июне 2007 г. в Хайлигендамме (Германия) лидеры стран “Большой восьмёрки” (включая Российскую Федерацию) одобрили проект “The Economics of Ecosystem and Biodiversity – TEEB” (“Экономика экосистем и боиразнообразия”), направленный на выявление реальных выгод, предоставляемых для устойчивого развития глобальным биологических разнообразием и экосистемными функциями, а также на оценку экономических потери в результате снежения биоразнообразия.

 

Средообразующие функции живой природы и экологическая концепция природопользования
Д.С. Павлов, Е.Н. Букварёва
ИПЭЭ РАН им. А.Н. Северцова

Объёмы мировых рынков генетических ресурсов и экологического туризма сегодня уже сопоставимы с мировой торговлей морепродуктами и древесиной, а по данным проекта TEEB, объём рынка генетических ресурсов уже превышает рынки морепродуктов и древесины.

Сегодня основное внимание мировой общественности привлечено к проблеме изменений климата, в первую очередь – к антропогенным выбросам (CO₂). Однако ключевым регулятором климата Земли является живая природа (Букварёва, 2010). Антропогенные выбросы составляют лишь несколько процентов (3,4% по данным МГЭИК, 2007) от общего потока углерода в биосфере. Например, микробное разложение органики в почве – основной путь возврата углерода из наземных экосистем в атмосферу – в 7 раз больше его промышленной эмиссии (Заварзин, Кудеяров, 2006). Запасы углерода в биомассе, почве, верхнем слое мерзлоты и торфа в тысячи раз превышают мощность антропогенных потоков. Таким образом, основным регулятором глобального углеродного цикла являются природные экосистемы, и даже небольшое (относительно их общей мощности) изменение их функций окажет настолько сильное влияние на концентрацию парниковых газов в атмосфере, что может свести на нет все усилия по сокращению их промышленных выбросов. К сегодняшнему дню человек снизил мощность наземной части природной среды регуляции углеродного цикла почти наполовину, уничтожив или нарушив существенно большую часть продуктивных наземных экосистем. Этот факто играет важную роль в современных процессах разбалансировки климатической системы Земли.

Один из наиболее ярких примеров влияния растительности на региональный климат можно наблюдать на юго-западе Австралии, где сельскохозяйственные поля огорожены забором для защиты от вредителей (“кроличья изгородь”). В результате образовались примыкающие друг к другу и чётко разграниченные обширные территории с разной растительностью, которые хорошо различаются из космоса. Природная растительность поглощает больше солнечного света (выглядит темнее), над ней формируются восходящие потоки влажного воздуха, который, поднимаясь выше, образует облака. Над полями, наоборот, с высоты опускается сухой воздух, а нижний слой воздуха вместе с испарённой влагой, “затягивается” на территорию с естественной растительностью. В результате формирования такой локальной атмосферной циркуляции над природной растительностью осадки увеличиваются на 10%, а над полями уменьшаются на 30%. Различия в плотности облаков над природной и сельскохозяйственной зоной хорошо заметны из космоса (Chapin et al., 2008; Lyons, 2002; NAir, 2009).

Природные экосистемы, особенно леса, испаряют большое количество влаги, которая снова выпадает в данном регионе в виде осадков. Коэффициент циркуляции осадков для лесных территорий составляет до 50% (для бореальных экосистем это относится к летнему времени года). Моделирование показывает, что экосистемы могут существенно увеличивать количество осадков во внутриматериковых областях, в том числе на территории России. Если учесть также концепцию “биотического насоса атмосферной влаги”, который способствует продвижению влажных воздушных масс от океанов на сушу (Горшков, Макарьева, 2006), то можно сказать, что в глубине континентов вода есть, во многом, благодаря климаторегулирующим функциям экосистем.

По прогнозам, вырубка более 30% амазонских лесов может привести к необратимому изменению экосистем и климата в регионе (замещение тропических лесов сухими саваноподобными сообществами).

В Китае к началу 1990-ых годов ежегодный ущерб от массового сведения лесов составлял 12% ВВП, при этом его основная часть (92%) была результатом деградации средообразующих функций леса (Ya-Shi et al., 1997), которая привела к катастрофической ветровой и водной эрозии почв, пыльным бурям, опустыниванию, загрязнению океана речными выносами грунта и почвы. Следует отметить, что в последние годы в Китае выделяются большие средства на восстановление лесов и сегодня 70% прироста площади лесов происходит именно за счёт китайских лесопосадок.

Увеличение ущерба от наводнений в Европе за последние десятилетие во многом является следствием уничтожения природных экосистем – осушения болот, сведения лесов, канализации рек, покрытия обширных площадей твёрдыми материалами (Ежегодник ГЭП, 2006). После большого наводнения в 1993 г. в США было показано, что вложение 2-3 млрд. долларов в восстановление 5,3 млн. га водно-болотных угодий и заболоченных лесов в верховьях рек Миссисипи и Миссури может предотвратить ущерб в 16 млрд. долларов в случае наводнения (Postel, 2008). По последним подсчётам (Costanza et al., 2008), ежегодная стоимость функции водно-болотных угодий США по защите от ураганов составляет 23 млрд. долларов.

На примере многих речных бассейнов было показано, что наличие лесов делает воду более чистой, что удешевляет стоимость её очистки.

Рисунок – Стоимость очистки 1 галлона (3,8 л) воды. Данные по 27 речным бассейнам США Postel (Thompson, 2005)
В ряде стран “Центральной и Южной Америки, а также Индии, ЮАР и США, успешно развивается система платы за сохранения лесных массивов в верховьях рек компаниями, владеющими ГЭС ниже по течению – для обеспечения постоянного речного стока.

Страховые компании, обслуживающие пользователей Панамского канала, подсчитали, что финансирование восстановления лесов вокруг канала выгоднее, чем очистка русла канала от грунта и почвы, сносимых с берега в результате эрозии почвы.

На северо-востоке Франции компания, выпускающая минеральную воду, находит более выгодным платить фермерам за сохранение лесов на их землях, вместо строительства заводов по очистке воды.

Считается, что биотопливо поможет решить проблему парниковых газов за счёт достижения “нулевого углеродного баланса”, так как при сжигании биотоплива будет выделяться углерод, который был поглощён во время роста растений. Однако если под плантации биотоплива осваиваются природные экосистемы – вместо “нулевого баланса” получается огромная эмиссия углерода из почвы, торфа и остатков растительности, которая в десятки и сотни превышает его “экономию” от использования биотоплива (Fargione et al., 2008).

 

Экологические ценности и экономические оценки
В.И. Данилов-Данильян
Институт водных проблем РАН

Рыночная экономическая система, как её не направлять, ни регулировать, даже заставлять, никогда не сможет адекватно оценивать то, что называется экологическими услугами, экологическими благами, ценностью природы.

Рынок сопротивляется всякому воздействию, побуждающему его оценивать неторгуемые феномены.

 

Экосистемные услуги и механизмы их компенсации: потенциал России
С.Н. Бобылев (МГУ им. М.В. Ломоносова, экономический факультет)
В.М. Захаров (Институт биологии развития РАН)

Экосистемные услуги – это выгоды, которые люди получают от экосистем.

Выгоды, поступающие от конкретной экосистемы носят латентный (скрытый характер), а также часто “распыляются” (“рассеиваются”) на огромные территории и распределяются неравномерно (диффузия экосистемных выгод).

В качестве примера авторы статьи приводят лесные экосистемы. Потребителями услуг лесных экосистем является местные жители (очищение воздуха, сбор, грибов ягод и т.д); труженики сельского хозяйства (предотвращение эрозии); жители населённых пунктов, расположенных ниже по течению рек (предотвращение наводнений в результате водорегулирующей способноси лесов); мировое сообщество (предотвращение климатических изменений).

Ежегодные инвестиции в размере 45 миллиардов долларов позволяют сохранить экосистемные услуги на 5 триллионов долларов на охраняемых территориях (Для сохранения экосистемных услуг на планете требуется в 6 раз больше затрат).

Примером заинтересованности в поддержке сохранения лесных экосистем со стороны местного населения за счёт получения выгод от недревесных продуктов леса может служить Томская область. В настоящее время за пределы области вывозится грибов, ягод, кедровых орехов, лекарственных растений и продуктов их переработки на сумму около 1 млрд. руб. Доля недревесных ресуров леса составляет около 1% стоимости природного капитала Томской области и в 20 раз превышает экономическую ценность собственно древесных ресурсов.

По расчётам Министерства экономики Республики Бурятия ежегодные прямые убытки республики от особого природоохранного режима, действующего на её территории в целях сохранения озера Байкал составляют в последние годы 16-17% ВРП.
Поэтому в стране целесообразно создание специального федерального эколого-экономического механизма, который позволял бы учитывать и компенсировать как позитивный экологический вклад отельных субъектов Российской Федерации, так и негативный – различного рода загрязнения, производимые одним субъектом и наносящие ущерб другому.

 

Подходы к организации национального рынка экосистемных услуг
Д.Г. Замолодчиков
Центр по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН

Ещё 20 лет назад сочетание “углеродный рынок” также казалось фантастическим. К настоящему времени этот термин уже никого не удивляет, а мировой оборот углеводородных рынков в 2008 г. составлял около 125 млрд. долл. США (Carbon-2009, 2009). 73% этого оборота приходилось на Европейскую систему торговли квотами (ЕСТК), 26% – на киотский механизм чистого развития (МЧР), 1% – на прочие механизмы, включая киотское совместное осуществление (ПСО).

 

Международный проект “Экономика экосистем и биоразнообразия”
Р.Е. Перелет
Институт системного анализа РАН

Доля экосистемных услуг в глобальном ВВП составляет 6-8%, а в глобальном ВВП для бедного населения 40-50%

Т.е. хищническая добыча ресурсов, “грязное” производства больше сказывается на благосостоянии бедных слоёв населения, “кормящихся” от природы, чем на кармане состоятельных граждан.

Неявные потери лесных экоситсем Земли, составляют сейчас около 28 млрд. евро ежегодно, что сопоставимо с потерями от последнего мирового кризиса.

Потери природного капитала при обезлесении и деградации и лесов составляют 2-4,5 трлн. долл. США в год. При инвестировании 45 млрд. долл. в год только в ООПТ можно получить экосистемые услуги стоимостью 5 трлн. в год.

Около 40% мировой торговли связано с продуктами или процессами, связанными с биологическим разнообразием, такими как сельское хозяйство, лесоводство, рыболовство и полученная из растений фармацевтическая продукция. Биоразнообразие является бесценным источника для инноваций.

 

Углеродная функция лесов России как механизм экономической оценки экоистемных услуг
Д.Г. Замолодчиков
Центр по проблемам экологии и продуктивности РАН

В научной литературе до сих пор нет единства мнений по размерам поглощения углерода лесами России, существующие оценки варьируют в пределах от 50 до 1000 млн. т. углерода в год. Согласно оценкам Национального кадастра парниковых газов, представленного в органы РКИК ООН в 2009 г., управляемые леса Российской Федерации в среднем за 1990-2007 гг. поглощали около 90 млн. т углерода ежегодно. Однако решениями Совещаний сторон Киотского протокола установлены ограничения на учёт поглощения углерода управляемыми лесами развитых стран. В частности РФ ежегодно может зачесть не более 33 млн. т углерода, Канада – 12, Япония – 13, Германия – 1,23, Франция – 0,88 млн. т углерода. Таким образом Россия сможет зачесть лишь около 30% от поглощения парниковых газов управляемыми лесами.

 

Биосферные функции и экосистемные услуги: к методологии эколого-экономических оценок деятельности ООПТ
А.А. Тишков
Институт географии РАН

Удельные оценки экосистемных услуг природных комплексов ООПТ составляют 864-6042 рублей на 1 га в год, а суммарный эффект существования российских федеральных ООПТ – 45,8-199,2 млрд. рублей в год.

 

Как получить пользу от ценности ООПТ в рыночной системе?
Р.А.Перелет
Институт системного анализа РАН

Сразу видна проблема восприятия ООПТ рядовым населением – грош цена ООПТ и их псевдобиоразнообразию, если они не приносят благ и лучшего качества жизни. Можно долго говорить о ценности экосистем в ОППТ и в расчётах получать большие цифры денежных оценок. Это совершенно правильно и важно – хотя бы на бумаге показать, что ООПТ и их экосистемы – это часть очень дорогого природного капитала, который кормит и одевает людей, находится в основе экономики и всего научно-технического прогресса. Но никто эт высчитанные деньги в реальности выручить (получить, освоить) не может.

Р.А. Перелет предлагает ввести ООПТ в рыночную систему, но не “в лоб”, вкладывая за них деньги, а использовать своего рода “рыночно основанный бартер” (обмена ООПТ на что-то) и приводит два примера:
– Механизм “обмена долгов на природу” (Польша сократила сотни миллионов долларов долгов США, Швеции, Швейцарии, Италии и другим странам, очистив свою часть побережья Балтийского моря от загрязнения и восстановив поголовье исчезающих зубров).
– Киотский протокол.
– Сдать ООПТ в аренду или акционировать (для этого нужны эффективные законоприменительные механизмы).
– Обмен ООПТ на новые зарубежные технологии (возможна разработка аналога Киотского протокола, в основе которого лежит сохранение биоразнообразия).
– Обмен загрязнённых территорий на ООПТ (при загрязнении окружающей среды компания заботится об ООПТ какой-либо страны).

В начале 21 века активно стала развиваться торговля водоносными сельскохозяйственными землями. При этом для обеспечения своих продовольственных нужд за рубежом приобретаются на столько земли, сколько вода, связанная с ними. С 2006 г. примерно 15-20 млн. га сельскохозяйственных земель в развивающихся странах были предметом переговоров с зарубежными инвесторами. Речь идёт о сделках общей суммой 20-30 млрд. долларов США. Если урожай зерновых с этих земель составит 2 т с гектара, то на них будет произведено 30-40 млн. т зерновых в год, то есть существенный объём по сравнению с мировым производством 220 млн. т. В 2008 г. шведская фирма “Алкот агро” приобрела 128 тыс. га земель в России. Крупнейшая российская компания по переработке зерновых “Пава” собиралась продать 40% своих активов (500 тыс. га) инвесторам из зоны Персидского залива. Пакистан в целях привлечения капитала в развитие сельского хозяйства предлагает 0,5 млн. га земель инвесторам из региона Персидского залива и даже готов выделить 100 тыс. человек для их охраны. Развивающиеся страны, в которых государственные инвестиции в сельское хозяйства падают, ищут инвесторов за рубежом. Китай открыл 11 исследовательских центров в Африке для увеличения урожайности основных сельскохозяйственных культур.

Анализ возможностей интеграции ценности экосистемных услуг в политико-экономическую систему России
И.М. Потравный
Российская экономическая академия им. Г.В. Плеханова
Е.А. Жалсараева
Восточно-Сибирский государственный технологический университет

В рамках исследования А.В. Веги (2008) на основе расчёта данных об экономической оценке природного капитала р. Мзымта в Сочинском национальном парке для рекреационных целей (6 млн. евро, площадь территории – 20 га) был рассчитан лимит ответственности для возмещение вреда, причинённого объектам и ресурсам, который может составить 118875 евро.

Скачать Материалы совещания